Гость номера

Просмотров 46909

Александр Егоров: «Детские книги пишу по-взрослому»

С писателем Александром Егоровым мы встретились на форуме «Книжный Выборг», который уже пятый год подряд собирает юную — и не очень — читающую публику. Книги Егорова хороши не только тем, что их пишет человек с хорошим чувством языка, в прошлом журналист и редактор. Но и тем, что автор в силу ряда причин хорошо понимает тех, для кого пишет — молодежь и подростков. Нынешний год, юбилейный для Александра, оказался и самым «урожайным»: из десятка книг автора, половина вышла в этом году. Есть о чем поговорить.

— Как и зачем вы стали писателем?

— Я еще помню советские времена, когда интернета не существовало, и вместо него люди убивали время за книгами. Причем хорошие книги были дефицитом, плохие никто не читал, а совсем бездарных авторов не издавали. Соответственно, ценность текста вырастала до небес, а писатели представлялись небожителями. Вот я и хотел стать таким. Честно. Правильнее было бы мечтать сразу о гонорарах – но этот вопрос я тогда упускал из виду.

Лет с шести я придумывал всякие истории с разными воображаемыми героями. Рисовал картинки. Думаю, многие так делали в этом нежном возрасте. Я читал, что один прекрасный советский драматург в свои шесть тоже норовил «издавать книжки» – но, поскольку не умел писать, просто покрывал странички линиями и узорами. Я пошел дальше и писал на страничках красивыми печатными буквами все, что приходило в голову. Сшивал нитками и делал настоящие книжки, только маленькие. Особой пользы в этом не было, зато развивалась мелкая моторика.

Став подростком, я бросил это занятие. Теперь я мечтал стать рок-звездой. Первые песни, что я написал, были ужасны. Я играл на синтезаторе под драм-машину и пел. Опять же, так делали многие – ничего нового! Потом дело пошло: мы собрали группу, построили целую студию и взялись за эксперименты. Несколько лет – или, правильнее сказать, месяцев — я и вправду чувствовал себя звездой: у группы появились поклонники, мы довольно часто играли концерты и нагло смотрели в будущее, пока все не кончилось. Как обычно, из-за амбиций и из-за денег. Повторяю: мечтать не вредно. Но на бланке своей заявки к ленивому мирозданию надо сразу проставить желаемую сумму. Там есть специальное окошечко, его мало кто замечает.

А настоящим писателем я стал лет в тридцать пять. К тому времени, кроме рок-группы и студии, я успел пару лет поработать водителем трамвая (где узнал много новых слов), сразу после этого — журналистом и главным редактором журнала, а также директором рекламного агентства. Приключений было много, а без них стало скучно. И я решил, что приключения лучше сочинять, чем переживать самому.

Поэтому первая книжка сразу получилась приключенческой — такой квест про подростков из 90-х. «Было там и про любовь, но главному герою так ничего и не обломилось» (сейчас я процитировал одного очень хорошего автора). Я послал рукопись в крупнейшее издательство АСТ. У меня спросили: это что, ваш первый роман? Я испугался и ответил, что вообще-то это вообще мой первый связный текст, если не считать песенок и газетно-журнальных статей. А они и говорят: для первого как-то слишком хорошо. Но мало. Вы этот текст увеличьте раза в полтора… так оно и завертелось.

Но даже в этот момент можно было остановиться и просто попросить у мироздания денег. Ну, или хотя бы грант на раскрутку. Друзья, ставьте в жизни правильные цели!

— Ваши книги — для кого они? Как вы представляете себе своих читателей?

— Читатели сами себя представляют. Пишут отзывы на платформах, маркетплейсах или в телеграм-канале (я завел его не так давно, он называется тоже по-книжному: «ПОДчиняю примус»). Или вот на днях меня пригласили выступить на фестивале «Книжный Выборг». Я там рассказывал про свой роман «Мечтатели» и еще много о чем. Представьте себе целый зал умных подростков, которые задают тебе взрослые вопросы — и примерно поймете, кто меня читает. И это очень правильно. Мало того: эти ребята растут вместе с моими книжками, как когда-то — вместе с нашими песенками.

У меня есть и взрослые книги. Я ценю их меньше. Взрослые — народ унылый. Они оценивают любой сюжет с высоты своего опыта — ну да, я тоже так делаю. Но мне хотелось бы смотреть в будущее, а не в прошлое. Поэтому young adult, «молодые взрослые» — это те, для кого я пишу. И подростки. И дети. А уж если меня при этом читают их родители, или даже учительницы — и им вдруг очень нравится, — так это неудивительно. На самом-то деле я и детские книги пишу по-взрослому.

— Какие они, современные подростки, что их волнует, интересует? А что оставляет равнодушными?

— Когда у тебя сыну 13 лет, ты поневоле понимаешь эту аудиторию. Их волнует социализация. Их волнует взаимное позиционирование. Их волнует гормональный взрыв. Им плевать на наш опыт (ну, они могут притворяться, что им это интересно). Тем более, что наш опыт привел нас самих к каким-то странным результатам. Если не верите, вспомните, что мы обсуждали в 2007-м — и куда пришли.

Их оставляют равнодушными наши попытки их учить — но так было всегда. У них другие авторитеты. Сегодня они учатся у каких-то бесчисленных инфлюэнсеров в тиктоковском формате. А в остальном они такие же, как мы. Истории любви и ненависти, предательства или героизма будут волновать их всегда. Можно ограничить степень свободы, но сделать детей равнодушными еще ни у кого не получалось.

— Ваши герои — в том числе из 90-х. Каким было это время для вас, повезло ли вашим молодым читателям, что они там не жили, почему?

— Вот, например, такие герои есть в уже упомянутой первой книжке (чуть обновленный вариант можно купить под названием «Трасса Юг»). Это было интересное время, но я не пожелал бы никому там оказаться. Тяжело жить в клетке, но еще тяжелее жить в разбежавшемся зоопарке. И да: советское время я тоже не люблю. Мне нравится здесь и сейчас. Я не очень доволен тем, куда катится наш мир, и все же этот мир — наш. И в любом случае история кончится не так, как мы предполагаем.

Нас периодически пугают, что дети и молодежь, вообще люди, перестают читать книги. К этому правда идет? И что тогда? Например: один сплошной интернет, сплошная видеоигра?

Кажется, Борис Стругацкий с грустью говорил: мы, фантасты, с упоением предсказывали, какими разнообразными станут книги в будущем — а люди просто перестали читать… Или вот еще один прогноз: чтение останется для умных, а для всех остальных — тикток. Ну да, это не та кая уж антиутопия. Но лучше поставить вопрос иначе. Останется ли в сегодняшнем информационном потоке место традиционным книгам? Это неочевидно. У издательств есть порог окупаемости. Печатная книга станет престижным артефактом и уйдет из массового обихода. Скажите честно: потянет ли молодая семья в своей однушке пару-тройку книжных шкафов? Если что, у меня дома есть целая книжная стена из шести застекленных стеллажей. Но сам я читаю любые тексты почти всегда с планшета.

Сам формат чтения изменится и потребность в нем — тоже. Медленное чтение станет «нишевым продуктом», это очевидно. «Сетевая литература» кошмарного качества уже привела к обсцениванию писательского труда. В идеале надо писать так же быстро, как публика читает, а это немыслимо! Это уже задача для нейросетей. И она будет решена в ближайшие два-три года. Но стоит ли нормальным авторам плакать и рыдать? Нет, конечно. Если ты профессионал, ты приспособишься. А может, и сам создашь новый тренд.

— Вы амбициозны? — В чем заключается ваш драйв, движение жизни?

— Мои амбиции всегда мешали мне делать карьеру. И это вовсе не парадокс. Потому что амбиции нужно с самого начала правильно направлять. Вспомним музыку: зачем вылезать на сцену, если у тебя нет уникального голоса, внешности или хотя бы богатого папы (у меня не было?) Если ты при этом что-то умеешь, ты найдешь свою нишу, но тогда умерь амбиции!

Вот разве что сейчас я начинаю понимать, что я пишу неплохие книжки, и что их кто-то читает, и что людям хочется читать их еще… в этом-то и состоит «движение жизни». Это мой драйв.

— Какие истории вы рассказываете сейчас, — о чем пишете?

— Очень коротко: в 2023 году вышел довольно успешный роман для подростков «Темнейджеры. Каникулы в Чернолесье». Таинственная и героическая история с «темным вайбом». И вот только что вышла вторая часть этого цикла — «Темнейджеры — 2. Питер, Прощай!». В электронном виде уже сейчас можно купить. Это потрясающая история, я не шучу. Скорее даже захватывающая. Апокалиптическая! Особенно это оценят петербуржцы. Вопрос-спойлер: что регулярно случалось в нашем городе раз в сто лет?

А еще очень скоро в АСТ выйдет совсем другая книга — «Наши тонкие струны». Это как раз настоящий музыкальный роман, полный романтики и песен, и вдобавок он про девушек! Этот роман выйдет под фирменным псевдонимом, я его сам придумал: это такой эксперимент.

Ну, и для детей выйдет вторая книжка детских страшилок (первая называется «Всем спать. Страшных снов!»). Еще не забудьте купить детишкам сборник школьных (и внешкольных) рассказов «Три Алисы и нейросеть» — и посмеяться, и поужасаться!

— Современная русская литература, какая она? Что для вас интересного в ней происходит?

— Ничего лучше Виктора Пелевина с ней так и не произошло. Даже проекты с многомиллионными бюджетами и рядом не стоят с его умными и красивыми книгами (включая и поздние). Это, кстати, печально.

Зато некоторые регуляторные новации изрядно встряхнули рынок. А вот это не столько интересно, сколько тревожно. Хуже всего будет, если мы замкнемся на себе и на своих задачах. Это будет уже не литература, а просто нелюбимая работа для авторов – и разочарование для читателей.

— Какой примерно совет/советы вы дали бы себе, если бы могли отправить сообщение в 1999 год?

— Не бросай музыку из-за своих амбиций. Поработай еще пару лет, и все пойдет как надо. Впрочем, этот совет самому себе хорош в любое время.

БЛИЦ-ОПРОС

Будущее или прошлое?
Будущее. Прошлое уже проехали.
Паруса или колеса?
Колеса. Первый роман и назывался: «Колеса фортуны».
Вино или коньяк?
Вино. Но…
Деньги или время?
Всегда мало и того, и другого.
Музыка или литература?
Да музыка, конечно! Но и литература во многом как музыка.
Движение или созерцание?
Нечего уже созерцать! Надо двигаться!