Гость номера
Наша гостья — писатель, чей путь начался с работы в телекоммуникационной сфере в качестве… модного
блогера, потом на «оборонку». Затем были романы «легкого» жанра, серьезная проверка себя, и вот теперь
жизнь привела ее на сцену, к Мефистофелю. Но обо всем по порядку.
— Ирина, расскажите нашим читательницам немного о себе. В Сети очень мало о вас личной информации. Вы москвичка? Кто ваши родители?
– Москвич – это не тот, кто родился в Москве. Москвич – это тот, у кого дедушка и бабушка лежат на Донском, Ваганьковском или Новодевичьем (кладбищах). Мои дедушки и бабушки на Донском. Я сама родилась в Грауэрмана (Прим. ред.: один из московских роддомов), что недалеко от Арбатской площади. Творческих людей в семье не было. Мама – инженер-экономист, папа – инженер-связист.
– Какими были ваши школьные годы? Самые яркие впечатления и самые горестные?
– Вы знаете, это было давно. А еще у меня есть такая особенность – я не сентиментальна, не люблю воспоминаний. Ну знаете, первая любовь, и так далее. С появлением социальных сетей в «друзья» вдруг стали стучаться люди из прошлого, я не добавляю. Потому что я уже другой человек, мне не интересно, что там происходило все эти годы у людей, про которых я даже не вспоминала.
– Что или кто повлиял на ваш выбор первой профессии? Ведь свой профессиональный путь вы начинали в Министерстве обороны...
– По первому образованию я — горный инженер. Поэтому когда-то занималась проектированием. А в начале 2000-х попала в быстроразвивающийся тогда телеком-бизнес — в «Голден телеком» (Прим. ред.: телекоммуникационная компания, действовавшая на российском рынке в 1996 – 2010 годах). Попала с улицы. Подписалась на рассылки, но вместо интересующей меня моды, пришло письмо «у этого раздела нет ведущего, хотите попробовать?». Из требований: знать html, а я как раз заканчивала эти курсы в «Бауманке». Денег предлагали аж целых 50 долларов, но я рассудила так: если не буду тренироваться, все быстро забуду, а так – и знания буду совершенствовать, и еще платить за это будут. Через 8 месяцев меня взяли в штат.
Я была тем, что сейчас называется фэшн-блогер. Ходила на модные показы. В моем архиве есть фотографии с Мануэлем Каррерой (один из братьев – основателей испанской ювелирной компании Carrera y Carrera), а также подписанное директором Дома Версаче – Сантой Версаче фото: «Ирине, белиссиме, от Санто Версаче».
Через 4 года я поняла, что все – больше не могу. Стала искать другую работу, и мне неожиданно позвонили из оборонного холдинга РТИ. Я туда вообще не собиралась, но мой принцип — просматривать все возможности, которые предлагает жизнь. Поэтому поехала туда, чтобы поблагодарить за интерес к моему резюме и отказаться. Но вышло все иначе… я осталась там и проработала 14 лет.
– «Если вы стоите на распутье и не знаете, куда двигаться дальше, просто помните, что главное — двигаться…» – говорит героиня в одной вашей книге. Это ваш принцип жизни? Насколько часто вам самой пришлось идти по такому пути? Или это собирательный образ. Ваш посыл себе и вашим читателям, как надо, но не всегда получается?
– Вы угадали, это мой принцип. Кстати, одной из причин, почему я так легко рассталась с работой, на которой трудилась столько лет, я ощутила, что все стоит на месте. Нет перспектив, и те задачи, что ставятся, мне не интересны.
Было страшно. Я почти 18 лет в крупных корпорациях. Казалось, что за их пределами жизни нет, а есть только нестабильное существование. На деле же оказалось, что только там, за пределами, и есть жизнь.
Вот смотрите: в холдинге в моей сфере ответственности была и выставочная деятельность, и я занималась ей вполне успешно. Но, по секрету, я терпеть не могу технические выставки, сама я на них не пойду никогда. А по работе приходилось.
– Поэтому вы из оборонного холдинга пошли в литературу...
– Я начала писать в 2002 году, когда еще работала в «Голден телекоме». Это было как зуд в голове, сами собой складывались фразы. И вот так появилась первая книга «Поцелуй смеющегося Будды».
– Мне показалось, особенно по первым книгам, что ваши герои, даже отрицательные, ироничны к себе, а может даже зло ироничны. Это ваш способ противостоять проблемам? Смеяться над ними? Потому направление первых книг «Ироничный детектив»?
– Это мой взгляд на жизнь. Я всегда воспринимала себя с юмором. Люди, которые воспринимают себя всерьез — мне с ними неинтересно.
– Я где-то прочитала, что после первой книги «Поцелуй смеющегося Будды» вы хотели уйти в более серьезный жанр, почему вернулись к образу героини?
– Вторая книга «BOYS» получилась продолжением первой. То есть, «Поцелуй» и «BOYS» — это можно считать дилогией. «BOYS» была первой попыткой написать детектив. Больше я этого не делала. Не потому, что книга не получилась, а потому, что мне это оказалось неинтересно: ты же с первой страницы знаешь, какой «дворецкий» убийца.
– А кстати, почему героиня в этих романах именно журналистка? Сейчас очень модно быть герои- ней-следователем, в противовес?
– Потому что я сама тогда работала журналистом, мне это было близко. Что касается модно, то после моей первой книги мне редактор сказал: «Вы нащупали свою тему, вы же можете писать подобное про другие страны». Я смотрела на него с недоумением. Я не хочу писать «подобное про другие страны», я хочу писать о том, что мне интересно.
– И о чем вам тогда хотелось сказать… Это потеряло актуальность для вас или нет?
– Первые две книги – чисто развлекательные. Начиная с третьей, все стало серьезней. Третья книга «Эвтаназия» – мой дебют в жанре фантас- магории. И вот здесь я почувствовала себя комфортно.
– Я знаю, что в вашей жизни был нелегкий этап тяжелой болезни. Вам удалось ее победить. Каким был ваш способ бороться? Морально. Что и кто вас поддержал и помогал? Чем спасались? И главное — что вы, как человек на собственном опыте понимающий каково это оставаться один на один с таким испытанием, хотели бы сказать людям?..
– Честно говоря, когда я получила на руки результаты пункции, я разозлилась на свой организм. Потому что я веду вполне себе здоровый образ жизни, и вдруг такая подстава от собственного тела. Я перечитала тучу ресурсов, где рассказывалось об опухолях в щитовидке. И там, конечно, перечи- слялись факторы, способствующие возникновению опухолей. У меня не было ни одного из перечисленных факторов, а опухоль была. Причем примерно через неделю после получения результатов пункции я промочила ноги, и за ночь у меня на шее справа выступила эта опухоль, она как будто за ночь выросла вдвое. И операция, которая была намечена на осень, стала срочной.
Я стала искать, где ее сделать. Нашла место, где делают без разреза на шее (мне почему-то это казалось важным). Приехала на консультацию. Заведующий отделением (мы теперь с ним дружим) сказал: «Да, мы это делаем, но вам делать не будем. Вы слишком худенькая, у вас в зоне декольте могут появиться подкожные рубцы». Я взяла фломастер у него на столе и сказала: «Рисуйте, какого размера будет шрам». Он нарисовал. Я посмотрела в зеркало и решилась. Кстати, сейчас, спустя почти 4 года, шрам почти незаметен.
Что касается окружающих, то… Если с вами случилось нечто подобное, не удивляйтесь, что некоторые близкие, как вам казалось раньше, люди могут раствориться в туманной дали.
Не стоит об этом жалеть. Это может оказаться болезненным, но, поверьте, это хорошо. Значит, эти люди вам были не нужны, просто в силу инерции или других причин вы никак не могли с ними расстаться. Зато вас обязательно удивят другие люди, на которых вы даже и не рассчитывали, но в трудный момент они оказались рядом.
Так произошло и у меня. «Растворился» мужчина, с которым мы встречались уже несколько лет и в декабре 2015-го даже планировали пожениться. Я считаю его исчезновение к лучшему. Зачем нужен человек, который пропадает, когда тебе плохо. Зато другой человек, общение с которым (в силу нашей занятости) в основном шло в Сети, и каждый раз мы умудрялись поругаться, узнав, что у меня непонятен диагноз и предстоит операция, бросил все, приехал ко мне на работу, мы пошли в кафе, он предложил оплатить операцию. Я отказалась, тогда он взял с меня обещание, что если будет нужно, я к нему обращусь. В тот день он купил мне орхидею в горшке, которая цветет до сих пор.
– Ваши последние книги, особенно «Снять «Сталкера», мне так показалось, стали жестче. Что это? Сняли розовые очки? Последствия тяжелого периода (болезни)? Или вы просто повзрослели, как личность, как писатель и изменились в чем-то ваши взгляды на жизнь?
– Человек меняется. Я уже никогда не напишу что-то типа «Поцелуя Будды». Потому что за прошедшие годы произошло много чего, в 2013-м умерла мама, а в прошлом году ушли три человека из моего ближнего круга: дед, подруга и мужчина, с которым я встречалась последние три года. Когда ты каждые три – пять месяцев хоронишь дорогих тебе людей, отношение к жизни/смерти меняется.
Эволюцию проследить несложно: от чисто развлекательной, веселой книги до «легкого» по форме, но очень серьезного по содержанию либ- ретто. Где я в очередной раз (первый был в книге «Девятый год Черной Луны») обратилась к вопросам личного выбора человека, выбора между добром и злом.
– В связи с серьезой вирусной угрозой, с которой столкнулся мир в этом году, власти попросили людей сидеть по домам. И жизнь показала, что большинству сложно быть долго рядом друг с другом, люди разучились общаться. А как вы переживали эти непростые дни.
– Для меня не было проблем оказаться в четырех стенах родного дома. Вы отметили вначале, что про меня мало информации. Это потому что я — интроверт. И не очень люблю «светиться». Оказаться дома – для меня это возможность найти себя в чем-то новом. Я планирую продолжить писать пьесу. Новую. И опять на тему «Фауста». Дело в том, что я изучила истории создания опер, когда-либо написанных на эту тему. У них у всех непростая премьерная судьба. Создатели этих опер расплачивались за то, что посмели затронуть эту тему.
И мне пришла в голову идея пьесы «Бросить вызов Мефистофелю», где Мефистофель рассказывает Гете, как писатели, композиторы пытались воплотить на оперной сцене историю доктора Фауста.
Это будет не просто пьеса. Это будет сочетание популярных сегодня научно-просветительских лекций, драматического и оперного спектаклей.
Лекций — потому что я буду придерживаться фактов.
Должна вам заметить, что я всегда очень тщательно работаю с фактами. Чтобы написать 18 страниц текста про Средневековье в «Девятом годе Черной Луны», я проштудировала «Историю инквизиции», «Практическую магию», «Молот ведьм» и кучу другой литературы.
Вот отрывок:
Мефистофель. Будь снисходительнее, Йоганн.
Не всех судьба богато одарила.
Средний талант всегда
находится в плену
Того отрезка времени,
В котором проживает.
И, поневоле, он питается лишь тем,
Что в этом времени заложено,
не больше.
Вот так и Шпис.
Работу он большую
Сделал, но…
Никто бы за пределами Германии
О Фаусте бы не узнал,
Если б не ты.
Гете.
Я?
Мефистофель.
Ты, ты сделал невозможное…
Ты знаешь как в легенде о вампирах,
Пока его ты в дом не пригласишь,
Войти не может он.
Своим талантом
Ты стер границы.
И теперь…
Весь мир узнал Мефисто.
– Мне понравился девиз ваших первых книг: «Читать модно!». А вы сами что предпочитает читать для души?
– Сейчас, в основном, читаю то, что мне нужно для написания своих текстов. Помимо либретто, у меня еще есть пара проектов, требующих серьезной работы с документами. Но есть книги, которые я периодически перечитываю. Мои любимые писатели Марк Твен, Гашек и Терри Пратчетт. Твен и Гашек, пожалуй, еще в детстве определили, как я бы хотела писать.
– Расскажите о вашем новом проекте. Опере «Ангел, я и Мефистофель».
– Это очень важный для меня даже не проект, а этап жизни.
Маргарита:
Здесь я совсем одна,
И мне совсем не страшно.
Бояться одиночества смешно.
Смешно и глупо.
В судьбе любого человека
Всего лишь два,
два поворотных пункта –
Рождение и смерть.
Родился ты — и на руке
Висит табличка
С фамилией и полом.
Ты умираешь,
На ноге табличка:
Фамилия плюс имя.
И все, что в жизни приобрел ты – это имя.
А остальное ерунда.
Меня спрашивают, как мне пришла в голову мысль написать вариацию на тему Гете. Дело в том, что, когда я начинала, я вовсе не думала о Гете и Фаусте. Мне нужен был только Мефистофель, как воплощение фигуры Зла. История создания оперы «Ангел, я и Мефистофель» — она почти мистическая.
Когда Гете был уже немолодым человеком, он жил в Веймаре (сейчас там Музей Гете), и его дом был центром притяжения для писателей, поэтов, музыкантов. К нему приезжали гости со всей Европы, из только что обретших независимость Соединенных Штатов, были гости из России.
Одним из них стал Алексей Перовский, приехавший вместе с племянником и воспитанником Алешей. Маленький Алеша посидел на коленях у великого немца, вместе с дядей посетил несколько важных приемов.
Алексея Перовского мы знаем как Антония Погорельского, автора сказки «Черная курица, или Подземные жители». Главный герой сказки — мальчик Алеша, прототипом которого стал воспитанник Алеша. Мальчик Алеша, когда вырос, стал русским писателем, поэтом и сатириком Алексеем Константиновичем Толстым. У него есть повесть «Упырь», повесть о вампирах. Я помню ее из детства, на всю жизнь врезалось стихотворение из старинной книги, которое читает главный герой:
Как филин поймал летучую мышь,
Когтями сжал ее кости…
Когда я начала писать либретто, я с самого начала знала, что этот текст должен стать вальсом Мефистофеля. Потому что там есть такие строки:
Не сетуй, хозяйка, и будь веселей:
Сама ты впустила веселых гостей.
Для меня это очень важные строки. Зло искушает, но решение впустить его в свою жизнь ты принимаешь сам. И ответственность за это решение тоже твоя.
Позиция Маргариты, главной героини, это моя позиция.
Маргарита. Вы столько лет,
Да что лет, — несколько столетий
Ведете все охоту за людьми,
Не понимая истину простую
Душа не продается.
Мефистофель (смеясь).
Вы ошибаетесь.
За несколько столетий,
Как верно вы заметили
Не раз
Несчастные закладывали души…
Маргарита. (перебивает Мефистофеля)
Вот сразу видно,
Что вы не отсюда.
Продать и заложить – суть вещи разные.
В тяжелую минуту,
Что в жизни каждого бывают
Пути другого иногда не видим, но!
В залог отдать –
Это не навсегда,
На время лишь,
Прийти в себя, подумать
И выход подостойней отыскать.
Подготовила Инна Павлова
Комментарии ()